Этими словами Ирина хотела бы докричаться до матери. Но та не слышит. Она занята трауром по другой дочери, которая умерла много лет назад.
Ире было 22 года, когда умерла ее старшая сестра Вика. Ей было 34. Рак. Еще до того, как диагноз произнесли вслух, семья уже подозревала неладное. Тревожные симптомы были у Вики давно, но к врачу идти она не хотела. А когда наконец дошла, лечиться уже смысла не было. Умирала Вика дома, и это, конечно, было кошмаром для всей семьи.
С похорон Вики прошло много лет, но обстановка дома такая, будто умерла она вчера. Эту обстановку создает мать. Она застряла в своем горе и интересуется только им. И это делает жизнь младшей дочери невыносимой. Особенно это чувствовалось, когда Ира еще была студенткой мединститута и жила вместе матерью.
Дома практически в каждом помещении, кроме ванной с туалетом, стоит или висит фото Вики. Под фотографиями устроены алтари из свечей. Мать зажигает их каждый день и также ежедневно ходит на кладбище, благо оно не очень далеко от дома. Когда мать дома, она вспоминает вслух, какой была Вика и, если есть собеседник, например, соседка, тоже говорит исключительно о ней.
Еще не было дня, чтобы на вопрос о планах мать не ответила, что ей, помимо прочего, надо на кладбище
Из-за всего этого на дочь Иру как-то не находилось времени, она была досадной помехой для запойного материнского горевания. Однажды утром Ира сказала:
— Мне сегодня снилась Вика.
— Да? И что же тебе снилось? — бросив все дела, спросила мать.
— Такой странный сон… Плохо помню, что там было, но, кажется, мы весь сон делали с ней селедку под шубой.
— Значит, она просит селедки. Сделаю.
Вечером, когда Ира вернулась из института, дома и правда оказалась селедка под шубой. Причем один кусок отсутствовал: мама успела до 12 и селедку сделать, и к дочке на могилу отнести. Да, ходить на кладбище строго до 12 — важная часть поминального ритуала Ириной матери. Она почему-то убеждена, что душа умершей дочери может покинуть рай и побыть с ней только утром: в полдень небесные врата закрываются, и она должна успеть улететь обратно.
Что будет, если душа опоздает, никто не знает, но лучше не проверять. Но если прийти до полудня, душа дочери будет точно рядом. И мать заодно приносит ее любимые блюда на могилу, будто дочь жива и ей надо хорошо питаться.
Закончив учиться, Ира сразу же уехала в Москву, чтобы жить самостоятельно. Созваниваются они с мамой каждый день, и еще не было дня, чтобы на вопрос о планах мать не ответила, что ей, помимо прочего, надо на кладбище.
В Москве Ира заболела туберкулезом. Год лежала в больнице, ей предстояла операция на легком. Все это время она была на связи с мамой. Нельзя точно сказать, как именно мать отнеслась к болезни дочери. Но, кажется, без особых эмоций: Ира же не умирает, туберкулез не рак.
После операции Ира стала думать, где ей восстановиться. Выбрала санаторий в Крыму. Там все, что надо: морской воздух, тишина. И легкие восстановит, и нервы заодно. Позвала с собой маму: первый раз в жизни отдохнут вместе. Мать, ни секунды не сомневаясь, ответила категорическим «нет»:
— А как же кладбище? Я должна ходить на кладбище.
Участок на кладбище мама купила сразу для двоих. Рядом со старшей дочерью есть место и для нее. Ира попробовала убедить мать, но услышала только:
— Тебе меня не понять. Я дочь похоронила.
В августе этого года будет десятая годовщина смерти Вики.
Ира — примерная дочь, особенно с матерью не спорит, но и для нее десять лет безостановочных поминок — это слишком
Ира позвонила маме рассказать, что летом они с мужем поедут в Карелию на три недели. Мама сразу уточнила: когда именно? Выяснилось, что они будут в Карелии как раз на «юбилей». Вообще непонятно, как относиться к слову «юбилей» в контексте того, что речь идет не о дне рождения, но мать называет годовщину смерти дочери именно так.
Ира — примерная дочь, особенно с матерью не спорит, но и для нее десять лет безостановочных поминок — это слишком. Поэтому она осмелилась ответить: «Ну и что?» Мать с ужасом переспросила: «Так тебя не будет в августе?! Ты что, собираешься пропустить этот день?!»
Ирина ответила, что чтит память сестры каждый день. И лучше она будет в этот день думать о Вике где-нибудь в палатке у озера, чем в черном платке скорбеть у мамы дома, глядя на алтарь из свечей и фотографий.
Поскольку Ира медик, она уже давно поняла, что у матери патологическая реакция. Это когда возводится культ покойного, когда траур становится смыслом жизни, живые члены семьи не важны, и всему этому нет конца. Но что со всем этим делать, она не знает.
Как раз сейчас я снимаю фильм «Пережить потерю» о переживании горя и во время съемок сталкиваюсь с разными историями. История Иры в фильм не войдет: она моя подруга. Но, погрузившись в тему, я, как и Ирина, понимаю: ее мама застряла в своем горевании. Но что им посоветовать? Как обратить внимание матери на живую дочь, которой она действительно нужна?
Нелюбимые дочери нелюбящих матерей
Такие девочки совершают потом одни и те же ошибки в отношениях, не осознавая причину. Это тяжело, но из этого можно найти выход. И еще одно: пожалуйста, следите за тем, что вы говорите своим детям!
4 причины, по которым вы все еще одиноки
Какие только причины не придумывают женщины, чтобы объяснить себе свой одинокий любовный статус. Слишком толстая, старая, умная, сильная, независимая… Неужели дело в этом, или причины одиночества в чем-то другом?